ИССЛЕДОВАНИЕ ЛЖИ
Не хочется быть лжецом в главном.
Хотя нередко жизнь подталкивает
быть врушей в мелочах из-за рассеянности,
сочинителем в недорассказанном из-за фантазии,
притворщиком в Управлении из-за неисправности,
приукрасителем в автобиографии из-за серости,
балаболом в обещаниях, из-за болезненности,
лукавым в ответах, из-за человекоугодия,
неискренним в признаниях из-за опустошённости,
преувеличивающим в жалобах из-за самолюбия,
артистичным в просьбах из-за бедности,
выдумщиком в поздравлениях из-за безденежья,
имитатором в строительстве из-за дороговизны,
фальшивщиком в пении из-за тугоухости,
умалчивателем в исповеди из-за тщеславия,
лицемером в миссионерстве из-за неопытности.
Не хочется быть лжецом в главном.
Сегодня мне рассказали – что существует четыре вида лжи.
Первый – ложь святая.
Для сокрытия грехов ближнего и своих добродетелей.
Второй – ложь во спасение.
Для сохранения жизни при нападении разбойников.
Третий – ложь обычная.
Для достижения корыстных целей и сохранения хорошей репутации.
Четвёртый – наглая ложь.
Для статистики.
Не хочется быть лжецом в главном.
Господи, я очень хочу быть твоим истинным служителем!
Но пока не получается.
ОЖИДАНИЕ СНЕГА
Будет снег, но это проходящее,
тающее, долго не лежащее,
светлое, летящее, кружащее,
в восхищенье многих приводящее.
Будет снег, но это неизбежное,
важное, зовущее, безгрешное.
А ещё чарующее, нежное,
свежее, с непостижимым смежное.
Будет снег, но это альпинистское,
русское, псалмское, Давидское,
блеском ослепляющее, близкое,
слёзно-ангельское, антиатеистское.
Будет снег, но это долгожданное,
предсказуемое, хоть и несказанное.
Он искрист, как око безобманное.
Он земле – фата, венец, прида́ное.
Будет снег, но это с Неба послано,
шалями на сухостои постлано.
Кушай снег – мороженое постное.
Проектируй по снежинке звёздное.
Вот и снег – сотрудник очищения,
вечной красоты предощущения.
Сердце убелением питаемо.
Грязное сокрыто, заметаемо.
“Дяденька, всё стало, стало… классное ! ” –
изрекло созданье большеглазное.
ГОД БОРЬБЫ СО СВИНСТВОМ
Меня просили – гневно обличи,
обсмей, обезоружи всё свиное,
идею гороскопов растопчи
и хлынут свинофилы
в храм с виною.
Но надо ли? Ведь каждый побежит
к тому, с чем соестествен, одинаков,
к тому, с кем резонансно раздражит
установленье запрещенья знаков.
Душа, томясь, что батюшки твердят:
“Ты – ангел, ты – невеста, ты – царица”,
охотно плюхнется в комфортобесья яд,
чтоб не скорбеть, не думать, не молиться.
Индейцами по-детству были мы –
Орлы Пустыни, Быстрые Олени.
Но крысы, свиньи, псы? Эй, пацаны!
Нас унижают, ставят на колени!
А братьям мусульманам каково?
Запретное животное смеётся,
что каждый в меру свинства своего
харамного наестся и напьётся.
Да, ладно. Что я? Это детский сад.
Три поросёнка, Пятачок и Хрюша
советских антизападных ребят
учили исправлять свиные души.
Давайте от обратного плясать –
смотреть на символ, чтобы антисвинно,
контракабанно в жизни поступать –
орлино, лебедино, голубино.
РАЗВОД
Союз сменяется разводом,
вселенной умножая боль.
Морочат беды хороводом
две доли, обеднённых в ноль.
Развод мостов. Нева струится.
Как будто в ссоре до утра
два берега былой столицы.
Меж ними бурная дыра.
Развод пилы своей проверя,
разводит плотник плотяной
волокна дерева на двери
для хлопанья перед женой.
Развод ночного караула
окончен. Воины идут
в кварталы пьяного разгула,
где толпы разведённых пьют.
Купив цыпляток для развода,
в плач разведёнка понеслась.
Ведь роды требует природа,
а рода нить оборвалась.
Разводы грязные на стенах,
на одеянье, на полу.
Мыть не охота. Память в сценах,
сложиших пазлы лжи ко злу.
Разводы всюду. Крутят, дурят,
срывают хитростью рубли,
фальшивят, змействуют, халтурят
в торговле, в новостя’х, в любви.
Разводы, распри, разделенья
уродуют лоскутный мир,
вселяют ужас отдаленья
внутри размененных квартир.
Чума развода не минула
Беловых юную семью,
в глубины горя окунула
жизнь семилетнюю мою.
Раскол – разводов продолженье.
Разводов действо – стран развал.
Я б до петли заунывал…
Но Бог воскресший даровал
соединений воскрешенье.
ПОЖЕЛАНИЕ
Желаю вам реальность потерять.
Вот эту грубую, шумящую, земную,
чтоб отыскать щемящую, иную –
подружку детства, вечности родную,
с её безмерностью себя соизмерять.
Так ирреален падающий снег
добавленный в походную усталость,
подмешенный в целительную шалость,
направленный в горюющую жалость,
заброшенный в наш очернённый век.
Так нереален медленный закат,
озолотивший вздыбленные горы,
малинящий под облаком просторы,
раскрасивший заторы и заборы –
да серостию нас не поглотят.
Так сверхреален храмов перезвон,
иконок яркость, свечек умаленье,
дым ладана, неспешное моленье,
душ убеленье, страха одоленье,
несенье Чаши Жизни на амвон.
Так надреально дружбы рождество,
её строительство, болезни, воскресенье,
придирок эгоизма оттрясенье,
жертв принесенье, бед перенесенье,
любви непобедимой торжество.
Полуреальна бабушечка ночь –
собранье шорохов, мерцаний, силуэтов,
клад музыкантов, лепщица поэтов,
молений друг, хранилище советов
о том как суетливость превозмочь.
Соцреализма сплыли времена,
сюрреализма оскудела сила.
Реальность христианская просила
жить неотмирно, жертвенно, красиво,
стать сказочно-пасхальным, как весна.
31 декабря 2018 года
ПОСОБИЕ К ТЕМЕ “НАЗЫВНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ” РУССКИЙ ЯЗЫК. 8 КЛАСС
КОКТАЛЬСКОЕ ГОРЫ
Второе января. Густой туман. Героические дети. Неожиданное солнце. Красноватые скалы. Медленное восхождение. Двенадцатичисленные странники. Каменные розы. Необычные камни. Золотистый сухостой.
Зовущие дали. Неисхоженные просторы. Добрые собаки. Тихие лошади. Медлительные овечки. Снежные холмы. Детское пение.
Высокогорная “Катюша”. Беспечный бег. Исцелившаяся нога.
Таинственные скалы. Застывший ручей. Весёлое катание. Красная глина. Румяные лица. Туманное озеро. Песня гор.
Лисий след. Мышиный след. Заячий след. Коровий след. Неизвестная тропинка. Загадочные строения. Разноцветные кряжи. Человеческий череп. Заупокойная молитва. Платочковый саван. Пещерное погребение. Философские разговоры. Шумящий водопад.
Нагромождённые глыбы. Смелые восхождения.
Ледяная сказка. Ледяная симфония. Ледяные дворцы.
Играющий костер. Мерцающий снег. Освящённая река. Благодатные яблоки. Трудное возвращение. Душистый можжевельник. Алый шиповник.
Синий барбарис. Синие зубы. Барбарисовые щёки. Вернувшийся туман. Пугающая переправа. Начитанный Артём. Неустрашимый Ваня. Улыбчивый Женя. Древнерусская Наташа. Неунывающая София. Худенькая Карина. Благородная Аня. Скользящая Ангелина. Большеглазая Вероника. Спортивная Евгения. Синеглазая Алёна. Перепуганный батюшка. Исправленное падение. Удачная переправа. Благодарственный вопль.
Непроходимые заросли. Непобедимые солдатики. Опасные обрывы. Заснеженная дорожка. Небольшой альпинизм. Помогающие ангелы.
Неистребимая радость. Дозакатное возвращение. Тёплые машины. Горячий чай.
В ДЕНЬ ВЕЛИКОМУЧЕНИЦЫ АНАСТАСИИ УЗОРЕШИТЕЛЬНИЦЫ
Узы это – путы, кандалы,
цепи, неподъёмные колодки,
подземелья, камеры, решётки,
обручи, забитые в полы,
тьма колодца, гниль перегородки,
стражников мечи или стволы.
Узы это – помыслов капкан,
сеть уныния, ловушка раздраженья,
глупость, повязавшая движенья,
обещаний петли, глупый план,
сеть долгов, без брака отношенья,
пробочность машинных горожан.
Узы это – полигон семьи.
Что ни час – манёвры, испытанья,
ревность, обзыванья, расставанья,
тёщи со свекровкою бои,
разведёнными ребёнка разрыванья,
тяжбы за имения свои.
Но совсем без уз не проживёшь.
Заключенье, скорби, труд семейный,
свод законов общий и келейный,
как хирурга справедливый нож,
сотворят, что ты благоговейный,
исцелённый к вечности придёшь.
По молениям святой Анастасии,
да уменьшится несправедливость уз,
строгости и милости союз
да живёт в мятущейся России.
Нам развязанности навязали груз.
Возродим ответственность, разини!
4 января 2019 года
ЛЕТО ГОСПОДНЕ
От Рождества до Сретения путь…
В храм от ягнёнка, ослика, телёнка.
Зри, Симеон – Спасителя пелёнка
пропахла сенокосами чуть-чуть.
От Рождества к Крещению дорога…
Чрез скорбь Египта, Назарета труд.
Плоды ещё слабы, цветут они, растут.
Садовник в сад вошёл, стук слышен у порога.
От Рождества к Преображению тропа…
Чрез столько странствий и страниц ученья.
Свеченья суть – готовность на мученья.
Внизу же – бесноватый и толпа.
От Рождества до Вербного стези
пропешеше’ствовавши Страж, Строитель, Странник,
везётся осликом в Сионский многогранник
по застланной одеждами грязи.
От Рождества до Вечери проход
украшен чудесами исцеленья.
Впервые пред Причастием моленье
Святая Жертва спутникам прочтёт.
От Рождества до Снятия с Креста
кроваво поприще. И Та, что пеленала
Младенца в яслях, плащаницу стлала
Распявшемуся Богу, сжав уста.
От Рождества до Воскресенья круг
вслед за Христом поверивший проходит,
нисходит в ад, томимых там выводит,
врачуя милостыней из пронзённых рук.
РОЖДЕСТВЕНСКОЕ СТРАНСТВИЕ
Халтурно, помпезно, фальшиво
не хочется вас поздравлять.
По снегу ночного пошива
отправлюсь сегодня гулять,
бродить по отбеленным далям,
стоять у мерцающих льдов,
искать с толкователем Далем
прекрасных, таинственных слов,
смотреть на высокие звёзды,
взбегать по ладоням камней,
сосулек простукивать грозды,
подкармливать зимних коней,
взирать – как пристроился иней
на горечь полынных цветов,
дивиться поэзии линий
далёких, бескрайних хребтов,
репейник топтать, как дракона,
как горе жевать барбарис,
спускаться с ковыльного склона
по следу пушистейших лис,
шиповника алые точки
для сильных отваров срывать,
смолы золотистой комочки
у елей в кадило срезать,
скользить по морщинистым скалам,
пить талую воду реки,
потом возвращаться усталым
на печек коктальских дымки.
И думать о близких с любовью,
готовиться к их воровству
из уз городских к славословью
в Джунгарских горах Рождеству.
БАРЬЕРЫ ОТЧУЖДЁННОСТИ
Обстенногорохово, абстинентносиндромно,
высокобарьерно людское общение,
шумят обстоятельства аэродромно,
уменьшено ссорами сердцевмещение.
Барьеры дуэлей, барьеры поребриков,
барьеры военные, языковые .
Сердца изливая, заметим по репликам,
что мы собеседнику крайне чужие.
Барьеры манеры, барьеры карьеры,
барьеры границы, барьеры незнания,
барьеры гордыни, в размер с Кордильеры,
усилили манию непонимания.
“Барьер!”- мы скомандуем нашей собачности.
Она заскулит, видя стену высокую.
Душа закоснела в бездружье, в безбрачности.
Кто стерпит колючесть её одинокую?
Любой без любви беззаветной болеет.
Но, слишком лелея свою независимость,
пути подъездные усердно барьерит,
отвергнув общительность, искренность, письменность.
Издревле старались святые апостолы
барьеры разрушить, наполнить весёлостью,
соделать озёрами ямы компостные
тоскующих глаз, напитать невесомостью.
Их надо призвать перед каждой беседою,
чтоб эта беседа не стала боданием,
словесной дуэлью, заевшей кассетою,
наполнилась радостным сверхпониманием.
19.07.2015
ЗИМА В ДЕРЕВНЕ
На деревню белые одежды
возлагают долгие снега.
Очертанья послеснежья не’жны.
Сердцу пищи – целые стога.
Вся окрестность будто покрестилась,
облачилась к пенью литургий.
Суетное враз преобразилось,
стало поразительно другим.
Сверх берёз одет нательный крестик
сельской церкви, где среди старух
я стою – невидимого крестник.
А везде Отец и Сын, и Дух.
Петухи – разрезчики покоя
начинают ранний благовест.
Скоро выйдет солнце золотое,
снег взыскрит, сосулечки подъест.
В местном Иордане у колонки
отразится неба синева.
Вон в окошках детских лиц иконки
иней украшает в кружева.
Глаз врачуют белые просторы.
Вечером дымки’ идут до звёзд.
У печей о вечном разговоры.
В Дом калиткой кажется погост…