День Святой Троицы празднуется на пятидесятый день после Пасхи, поэтому этот праздник еще называется Пятидесятницей.
После Воскресения Господня Его ученики непрестанно жили ощущением праздника. На протяжении еще сорока дней Он являлся им по одному и собранным вместе. На глазах учеников Господь поднялся над землей, как бы удостоверяя их, что в последний день мира Он придет на землю так же, как отошел к Богу-Отцу. Прощаясь с ними до времени, Он обещал послать им Утешителя – Святого Духа, исходящего от Бога-Отца. Ученики не знали, что это означает, но верили, что все будет по слову Господню.
Как огонь в очаге, поддерживали они в душах благодатное состояние того дня, каждый день собираясь в одном доме на горе Сионе в Иерусалиме. В уединенной горнице они молились, читали Святое Писание. Так сбывалось и еще одно из древних пророчеств: «От Сиона изыдет закон и слово Господне из Иерусалима». Так возник первый христианский храм. Возле того дома находился и дом любимого ученика Христа – апостола Иоанна Богослова, в нем, по завещанию Господа, пребывала и Его Мать – Дева Мария. Вокруг Нее собирались ученики, Она была утешением для всех верующих.
Праздник Пятидесятницы или день Святой Троицы проходил так. В десятый день по Вознесении Господа Иисуса Христа, в день иудейского праздника первой жатвы, когда ученики и с ними Дева Мария находились в Сионской горнице, в третий час дня в воздухе послышался сильный шум, как во время бури. В воздухе появились яркие трепещущие языки огня. Это был огонь невещественный – он был одной природы с благодатным огнем, который ежегодно сходит в Иерусалиме на Пасху, он светил, не обжигая. Носясь над головами апостолов, языки огня опустились на них и опочили. Тут же вместе с внешним явлением произошло и внутреннее, совершившееся в душах: «исполнишася вси Духа Свята». И Богоматерь, и апостолы ощутили в тот миг необыкновенную силу, действующую в них. Просто и непосредственно им был дан свыше новый благодатный дар глагола – они заговорили на языках, которых не знали прежде. Это было дарование, необходимое для проповеди Евангелия по всему миру.
Омытые, щедро одаренные Единым Духом, чувствуя, что это – только часть полученных ими духовных подарков от Господа, они держали друг друга за руки, образуя новую сияющую светлую Церковь, где незримо присутствует Сам Бог, отражаясь и действуя в душах. Возлюбленные дети Господни, соединенные с Ним Святым Духом, они вышли из стен Сионской горницы, чтобы бесстрашно проповедовать Христово учение о любви.
В память об этом событии праздник Пятидесятницы называется еще днем сошествия Святого Духа, а также днем Святой Троицы: в явлении Святого Духа, исшедшего от Бога-Отца по обещанию Бога-Сына, раскрылось таинство единства Святой Троицы. Название же Пятидесятницы день этот получил не только в память древнего праздника, но и потому, что это событие пришлось на пятидесятый день после христианской Пасхи. Как Пасха Христова заменила собой древний иудейский праздник, так и Пятидесятница положила основание Церкви Христовой как союзу в Духе на земле.
Православие и мир
Евангельское чтение
Господь в Иерусалиме на празднике Кущей (Ин. 7:37-52,8:12)
В последний же великий день праздника стоял Иисус и возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко Мне и пей.
Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой.
Сие сказал Он о Духе, Которого имели принять верующие в Него: ибо еще не было на них Духа Святаго, потому что Иисус еще не был прославлен.
Многие из народа, услышав сии слова, говорили: Он точно пророк.
Другие говорили: это Христос. А иные говорили: разве из Галилеи Христос придет?
Не сказано ли в Писании, что Христос придет от семени Давидова и из Вифлеема, из того места, откуда был Давид?
Итак произошла о Нем распря в народе.
Некоторые из них хотели схватить Его; но никто не наложил на Него рук.
Итак служители возвратились к первосвященникам и фарисеям, и сии сказали им: для чего вы не привели Его?
Служители отвечали: никогда человек не говорил так, как Этот Человек.
Фарисеи сказали им: неужели и вы прельстились?
Уверовал ли в Него кто из начальников, или из фарисеев?
Но этот народ невежда в законе, проклят он.
Никодим, приходивший к Нему ночью, будучи один из них, говорит им: судит ли закон наш человека, если прежде не выслушают его и не узнают, что он делает?
На это сказали ему: и ты не из Галилеи ли? рассмотри и увидишь, что из Галилеи не приходит пророк.
Опять говорил Иисус к народу и сказал им: Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни.
Сегодня мы вспоминаем тот день, когда Святой Дух сошел на первых учеников Христовых. «При наступлении дня Пятидесятницы все они были единодушно вместе. И внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились. И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святого, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещавать».
Апостолы получили не только дар языков, но и другие обещанные дары: «Именем Моим будут изгонять бесов; …будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы».
Подобные дары и раньше давались людям. Вчера, например, на Вечерне мы слышали как Бог послал Духа Своего на семьдесят избранных Моисеем мужей. А когда Дух Божий почил на Елисее, он смог разделить Иорданские воды, и от проказы очистить, и даже мертвого воскресить. И сами апостолы еще до Пятидесятницы и бесов изгоняли, и огонь могли cводить с неба, и другие чудеса творить.
Но в Пятидесятницу свершилось великое и небывалое. В этот день Дух Святой сошел не для того, чтобы совершить какое-либо дело промысла Божия. Вчера на Утрене мы слышали слова, которые Господь еще никогда и никому не говорил: «Как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас. Сказав это, дунул, и говорит им: Примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся».
А сегодня Он обращается ко всем тем, кому послал Своих апостолов: «кто жаждет, иди ко Мне и пей. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой. Сие сказал о Духе, Которого имели принять верующие в Него».
Когда Святой Дух излился на старейшин израильских, это было для того, чтобы дать народу мудрых судей. Когда Дух сошел на пророка Иону, это было, чтобы отвратить от греха жителей города Ниневии.
А в Пятидесятницу Святой Дух излился, дабы положить на земле начало Единой Святой Соборной Апостольской Церкви. Поэтому Он излился только на учеников Христовых. На тех, кто единодушно пребывал в одной горнице под одной крышей в едином молитвенном устремлении к Богу.
Так Святой Дух сошел только в один единственный день, в одном единственном месте. На земле открылся один единственный источник живой воды, призванный напоить всю жаждущую вселенную.
Однажды, еще до Пятидесятницы, апостол Иоанн спросил: «Учитель! мы видели человека, который именем Твоим изгоняет бесов, а не ходит за нами и запретили ему, потому что не ходит за нами». Господь тогда ответил: не запрещайте ему.
Теперь же Святой Дух подается только через тех, кто получил Его в Пятидесятницу. Подается или по их молитвам, или при их проповеди, как у Корнилия сотника, или сразу после крещения.
Почему же лишь один такой источник? Да потому что Бог един, и путь к Нему может быть только единым, чтобы жаждущие знали, куда идти, чтобы имеющие могли в простоте сердца дать, а неимеющие, не сомневаясь, получить.
И когда приемник апостолов, епископ или священник, помазал нас после крещения святым миром со словами: печать дара Духа Святаго, мы получили ту же благодать, что и апостолы.
Оно в нас, это семя, полное животворящей силы, оно прорастет и принесет плоды Духа, такие же, как и в апостолах, если только мы потрудимся сделать землю своей души не такой холодной и сухой, как она есть.
Подумайте, какое сокровище мы носим в себе, и какая страшная ответственность лежит на нас, если Посеявший придет и увидит его в небрежении среди всякой нечистоты. Подумайте, какая страшная будет беда, если Дух Святой со Своими небесными дарами так и останется Сам по Себе, а мы сами по себе со своими страстями, со своей суетой, если земная жизнь пролетит, а небесная так и не начнется.
Царю Небесный, очисти ны от всякия скверны, и спаси, Блаже, души наша. Аминь.
Митрополит Сурожский Антоний
Священная тишина Троицы
Дом. Дерево. Скала. И Три Чаши в окладе неба. Икона жертвенной немоты. Образ удивленного молчания.
Икона Троицы не в числе чтимых икон. Кто слышал об исцелениях у Троицы? О толпах паломников к творению Рублева? Это шедевр не для всех. Он открывается только тем, кто научился смотреть и слышать. Не святым и не праведникам, а искалеченным душам, уязвленным красотой. Немощным грешникам, «книжным детям», которые видят иначе и мучаются смыслами, мудрецам, всегда чреватым истиной и никогда не могущим ее родить. Начало двадцатого века озарилось откровением о Троице: рублевская икона начала говорить, вернее, нашлись люди, способные ее услышать.
У каждой иконы есть своя музыка. Достаточно затаиться, разрешить образу говорить и быть готовым слушать. И будет чудо: обнажится сокровенная жизнь образа, икона зазвучит и даже запоет.
Инок Андрей писал Троицу, творящую мир. Иконописец «схватил» тот «момент», когда тварного мира еще нет, а значит, и вовсе ничего нет. Кроме Бога. Поэтому от иконы Троицы исходит такое неожиданно оглушительное молчание. Некому шуметь. Творение не вошло в бытие. Мир вот-вот появится. Его еще нет, но Богу уже открыты все пути сотворенного космоса, и Ангел в одеждах Христа благословляет Чашу с головой жертвенного животного – жест, в котором весь Новый Завет, все евангельские истории от Рождества до добровольной Крестной Жертвы, Пасхи, Вознесения и Второго Пришествия. В этом благословении – добровольное согласие Творца разделить Свою Жизнь с жизнью тварного мира, желание Воплощения – необратимого и таинственного, готовность к жертве и смерти.
И с двух сторон Благословляющего Ангела окружают такие похожие на Него фигуры. Их изящная гибкость не случайна. Потому что Чаша на столе не единственная. Две боковые фигуры сами повторяют контур жертвенного сосуда, и вдруг замечаешь, что центральный Ангел не просто благословляет Чашу, Он Сам находится внутри Чаши, и это вторая Чаша, смысл которой свидетельствовать, что и творение мира, и его искупление – дело всей Святой Троицы, и это великая тайна, глубину которой мыслью не исчерпать, можно лишь только указать целебным и утешительным словом – Любовь.
Образ Отца – огненные ризы, пламенеющий царственный порфир! Его десница – в благословении, и два других Ангела почтительно склоняются перед этим жестом в изящном полупоклоне.
Лик Духа Святого выдают одежды Подателя Жизни – софийная лазурь, укутанная в изумруд зелени – цвет неудержимости жизни и изобильного многообразия. Он – единственный из Трех, чья десница не благословляет. Правая рука просто вытянута, и кажется, будто она праздно покоится на ослепительно белом столе. Но всмотритесь, и вы увидите, что белый цвет под десницей Духа Святого повторяет изгиб человеческой руки. Будто кто-то, кого нет среди Нетварных, держится за руку Третьего Ангела, и это не случайность, потому что на иконе оставлено место для сотворенного. Его нет. Но место ему уготовано.
Это самое утешительное, что есть на этой чудесной иконе, и что на ней умышленно отсутствует – человеческая рука впору руке Бога! Там, где должна быть рука человека, еще не вошедшего в бытие, оставлено для него место, как раз в его меру и размер. Этот контур руки оставлен для меня и для всякого, кто разглядит на иконе Третью Чашу.
Потому что есть на иконе еще один Потир. Его рельеф вычерчивают контуры престолов боковых Ангелов. Снова – только контур, потому что ничто из сотворенного не может быть на этой иконе. Эта чаша, которой нет, но которая ожидается – вход в жизнь Святой Троицы для сотворенного, место моей биографии, еще не вписанной, потому что не только рука Бога, но и моя рука пишет мою историю.
Каждому предстоит испить свою чашу и пройти своим путем жизни и страдания, и поэтому не случайно еще одно праздное, незаполненное, оставленное для чего-то место в самом столе, за которым пируют Ангелы, странная выемка под Престолом, которая воскрешает в памяти слова Апокалипсиса о душах умученных за Агнца, почивающих под жертвенником Божиим (Отк. 6:9), и о пришедших к Агнцу от великой скорби, которым дано предстоять престолу Божию (Отк. 7:15).
Три Ангела. Три Чаши. И три образа, которые будто растут из Ангелов: Дом. Дерево. Скала.
Над образом Отца – Дом. Это обители детей Божиих, настоящая отчизна, о которой вздыхает все сотворенное, место радостного покоя и полноты жизни, разделенной с Источником Жизни: В доме Отца Моего обителей много (Ин. 14:2).
Образ Сына расцветает деревом – знак Евхаристии, дерева Жизни, древа Исцеления: Жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге (Кол. 3:3).
Скала – символ Церкви, того неколебимого и таинственного единства, к которому призвано все сотворенное от начала мира. Церковь – сам фундамент тварного мира. Образ церковной скалы возвышается над фигурой Духа Святого, в чью десницу вложена рука человека.
На престолах сидят Ангелы. В руках – царственные посохи. Жезлы и престолы – символы власти и силы. Это достоинство не узурпатора, а «природного государя», служить которому – честь и слава для всего сущего.
Вся история мира – в одной иконе. Все Евангелие. Все пророки и наставники.
Епифаний Премудрый, создавший первое житие преподобного Сергия Радонежского, одной фразой сумел передать то, что чувствовал всякий, кто общался со старцем: тишина неизглаголанная.
Святой Андрей Рублев написал икону Троицы в похвалу своему наставнику и раскрыл источник этой тишины – жизнь в Боге, приобщение к жизни Творца. Эти удивительные люди не оставили ученых трактатов, лекций или проповедей. У них была иная привилегия: они не говорили о Боге, они жили в Боге и Богом.
Потомкам Валаама, усталым «книжным детям» открыто слишком много. Они научились зорко видеть и красиво говорить. Только жить боимся. Страшно вписать свою историю в контуры Третьей Чаши, боязно вложить руку в десницу Третьего Ангела.
Одна надежда: Троица Сама выступает из своих нетварных берегов, и так страшно, и так утешительно читать обещание: Мы придем к нему и обитель у него сотворим (Ин. 14:23).
Архимандрит Савва (Мажуко)