О несении креста (Мк. 8:34-9:1)

И, подозвав народ с учениками Своими, сказал им: кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною.

Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее.

Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?

Или какой выкуп даст человек за душу свою?

Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами.

И сказал им: истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе.

Словами Священного Писания мы провозглашаем, что Господь Иисус Христос есть Царь, Пророк и Первосвященник всей твари.

Господь научил нас, что в христианской Церкви и царстве царь – не тот, который силой подчиняет себе других, чтобы привести их в безусловное и рабское послушание, но тот, кто служит другим и отдает жизнь свою за других. И святой Иоанн Златоустый учит, что всякий может править народом, но только царь может положить свою жизнь за народ свой, потому что он так отождествляется со своим народом, что у него нет ни существования, ни жизни, ни цели, кроме как служить своему народу всей своей жизнью, а если нужно – и смертью.

И сегодня, поклоняясь Кресту Господню, мы с новой силой можем понять, с новой глубиной можем уловить, что означает царское достоинство и служение Господа нашего Иисуса Христа: оно означает любовь такую всецелую, такую совершенную, что Христос может позабыть о Себе совсем, неограниченно; позабыть о Себе до такой степени и отождествить Себя с нами так, что Он соглашается, в Своем человечестве, утратить чувство Своего единства с Богом, с источником вечной жизни, – больше того: с вечной жизнью в Себе Самом, и соединиться с нашей мертвостью, с нашей смертностью. Такая любовь делает Господа Иисуса Христа нашим достойным Царем; перед такой царственностью преклоняется всякое колено (Флп. 2:10)… И потому, что Он таков, Он может быть и Первосвященником всей твари. Первосвященники языческого мира, первосвященники в Израиле совершали жертвоприношения, с которыми они отождествляли себя лишь в переносном смысле, символически, ритуально.

Господь же Иисус Христос принес в кровавую жертву Самого Себя, хотя в Нем не было ничего, что осуждало бы Его на ту смерть, которую Он взял на Себя. Не говорит ли он в Своей Первосвященнической молитве, в присутствии и общении с учениками: Приближается князь мира, противник, и во Мне он не имеет ничего… Во Христе нет ничего, что принадлежало бы области смерти и греха. И Отцу Своему Он говорит: Я освящаю Себя за них, в священное жертвоприношение за Мой народ… Первосвященник, Сам принимающий заклание, освобождает все остальные твари от ужаса кровавого жертвоприношения, но тем самым и ставит нас перед бескрайностью, бездонной глубиной любви Божественной, которую иначе мы не могли бы себе и помыслить: Жизнь, соглашающаяся быть истощенной, Свет, соглашающийся быть угашенным, Вечность, соглашающаяся умереть смертью падшего мира…

И поэтому Слово Божие может говорить нам как Пророк. Пророк – не тот, кто предвещает будущее; пророк – тот, кто говорит от Бога. Одна из книг Ветхого Завета говорит, что пророк – это тот, с кем Бог делится Своими мыслями. Христос может не только говорить от Бога, но воплощает в действии, воплощает в Своей жизни и в Своей смерти любовь Божию жертвенную, всецелую, совершенную, отдающуюся.

Вот почему почитание Креста – такое диво в опыте Церкви. Мы не будем никогда способны опытно узнать, что значило для Христа умереть на кресте, и даже наша собственная смерть не поможет нам понять, чем была смерть для Него: как Бессмертие может умереть? Но мы можем научиться, смелым и беззаветным усилием приобщаясь все более глубоко, все более совершенно жизни, и учению, и путям Христовым, можем научиться любить такой любовью, которая все больше и больше приближается к этой любви Божественной, и через нее познать то свойство, которым смерть – как забвение себя, всецелое и совершенное – соединяется с победой любви, воскресением и жизнью вечной. Аминь.

Митрополит Сурожский Антоний

 

«Как можно поклоняться неживому предмету?»

Что нужно знать про Крест Господень

Когда христиане начали изображать Крест Христов? У первых христиан такого символа не было?

Упоминание о святости орудия казни Господа Иисуса Христа встречается уже у апостола Павла: «Я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа» (Гал. 6:14).

Священномученик Игнатий Богоносец, ученик апостола Иоанна Богослова, в начале II века пишет ефесянам: «Вы возноситесь на высоту орудием Иисуса Христа, то есть крестом».

Первые дошедшие до нас графические изображения креста относятся к концу II – началу III в. – так называемые ставрограммы (изображения креста в виде наложенных друг на друга букв «тау» и «ро») – священный символ, буква в тексте, указывающая на распятие Христово.

Конец II – середина III века – по свидетельству Тертуллиана, христиане изображают крест и налагают на себя крестное знамение, причем это уже сложившаяся практика.

Начало IV века – Крест Константина (монограмма в виде наложенных друг на друга букв «хи» и «ро»), в дальнейшем – с поперечной перекладиной. С этого момента изображение креста становится общеупотребимым.

Поклонение кресту – не язычество ли? Как можно поклоняться неживому предмету?

Тот же Тертуллиан поясняет, что крест изображает Христа: христиане считают его «выразительным знаком Искупителя, несмотря на то, что не имел никаких других украшений, ни головы, ни фигуры». Таким образом, крест – это простейшая икона. Христианское богословие иконы было окончательно сформировано к VII Вселенскому собору, VIII век.

Обращение к Кресту можно сравнить с художественным приемом – олицетворением, когда на неживые предметы переносят качества и действия одушевленных предметов. В данном случае, наоборот, действия Христа переносятся на Его Крест, представляющий собой икону и образ Спасителя и Его искупительного подвига.

Почему «Крест», если использующееся в Евангелии слово «σταυρός» обозначает дословно «столб»?

Действительно, σταυρός переводится как столб, но он мог иметь разные формы и дополнительные элементы. Сам по себе «столб», вертикальная стойка, стоял на месте. Казнить могли и на стойке, к которой привязывали или прибивали осужденных, но часто их заставляли нести орудие своей казни самостоятельно – перекладину, используемую как дополнительную пытку, потому что прибитые руки были постоянно напряжены. Согласно Писанию, Христос нес Свой крест на Голгофу Сам – речь ведется об этой самой перекладине, по-латински patibulum.

Много десятилетий ведется спор о форме креста Господня: имел ли он форму буквы «Т» (то есть «ставрос» увенчивался patibulum-ом) или именно креста? Судя по тому, что над головой Спасителя была прибита дополнительная табличка (см.Мф. 27:37) – это был именно крест.

Фрагменты Креста находятся во множестве храмов по всему миру. Какой же он был величины?

Согласно подсчетам ученых, объем стандартного римского креста не превышал 1,8 млн мм³. Объем зафиксированных фрагментов Креста – около 4 млн мм³.

Частицы креста, как правило, представляют собой совсем небольшие щепочки, иногда почти стружки, бережно сохраненные в реликвариях. Самая крупная частица Животворящего Креста, тоже крестообразная, находится в храме Гроба Господня, длина каждой перекладины – меньше 15 см.

Почему третье воскресенье Великого поста называют Крестопоклонным?

Историческая причина: примерно в этот период, в середине Великого поста, в 631 году Крест Господень был возвращен в Иерусалим, откуда за пятнадцать лет до этого был вывезен персами. После победы Византии святыня снова оказалась в Иерусалиме, и празднование этого события было установлено в третье воскресенье Четыредесятницы.

Вторая причина относится скорее к драматургии Великого поста. Мы прошли почти половину пути до Страстей Христовых. Среда после Крестопоклонного воскресенья – уже «преполовение Четыредесятницы», то есть середина. Крест напоминает нам о сути нашего небольшого подвига.

Монахиня Елизавета (Сеньчукова)