Преподобные Кирилл и Мария Радонежские

31 января Православная Церковь празднует память преподобных схимонаха Кирилла и схимонахини Марии, родителей преподобного Сергия Радонежского

В четырех верстах от Ростова Великого находилось поместье знатных ростовских бояр Кирилла и Марии (вторая половина XIII века – 1339 год). До нашего времени дошло очень мало сведений о жизни благочестивой четы, но дарованный им сын – Преподобный Сергий, игумен Радонежский – лучше всяких похвал показал «доброту благословенного древа».

Боярин Кирилл состоял на службе у ростовских князей, владел достаточным по своему положению состоянием, но, живя в деревне, не пренебрегал и обычными сельскими трудами. Жестокий голод и монголо-татарское нашествие довели ростов-ского боярина до нищеты. Возможно, что своевольные московские наместники, распоряжавшиеся в Ростове, приказали ему удалиться из города, и тогда семейство поселилось в селе Радонеж близ церкви Рождества Христова.

Кирилл и Мария были людьми добрыми и богоугодными: помогали бедным и больным, принимали странников. Тому же они научили своих детей – Стефана, Варфоломея и Петра. Когда Варфоломей (будущий игумен Радонежский) попросил у родителей благословения на иноческую жизнь, родители уговорили сына послужить им в старости и испытать твердость его намерения. Сын согласился, чтобы не ослушаться и сохранить родительское благословение.

Со временем дух иночества сообщился от сына и родителям. По обычаю тех времен благочестивые супруги, вырастив детей и состарившись, принимали иноческий постриг и уходили в монастырь, чтобы провести остаток своей земной жизни в подвиге покаяния и молитвы. Бояре Кирилл и Мария приняли иноческий постриг и поселились в Хотьковом монастыре, что в трех верстах от Радонежа. Но недолго потрудились бояре-схимники в иноческом звании: не позже 1339 года они с миром отошли ко Господу.

Православие и мир

 

О богатом юноше

на Евангельское чтение

Сравниваю мысленно город, особенно столицы, и деревни и дивлюсь контрасту между ними: в тех, т.е. городах, - роскошь безумная, миллионы, потраченные на ненужное великолепие, блеск и изящество, а в деревнях - убожество крайнее, хаты или домики, большей частью крытые соломой, обстановка самая простая; для еды и питья хлеб ржаной, похлебка какую Бог даст. Работа вместе Богу и мамоне, страсть к любостяжанию делает человека идолопоклонником: любостяжание есть идолослужение, говорит апостол (Кол. 3, 5). Вспомните, до чего довело Иуду корыстолюбие. Вот какой враг Богу и человеку любостяжание. Бегайте любостяжания - оно делает человека каменно-сердечным, врагом Бога и людей.

* * *

На богатом человек, упоминаемом в Евангелии, отошедшем с печалью от Господа, видим, как и ныне многие богачи, по видимости верующие и любящие Господа, тотчас впадают в недоверие и жестокосердие, когда от них потребуется милостыня бедным, и отходят от проповедника с печалью, лучше желая жить в богатстве, нежели с Богом.

Собирает (сокровища земные) и не знает, кому достанется то (Пс. 38, 7), говорит пророк Давид. Жалкое состояние души богача. Кому достанется то, что ты заготовил (Лк. 12, 20), говорит Господь богатому в притче. Ужасное состояние! Уготовал несметное богатство, а Бога и душу потерял и на вечную муку ее уготовал. Поди, все, что имеешь, продай и раздай нищим и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, последуй за Мною, взяв крест (Мк. 10, 21), говорит Господь богатому юноше.

* * *

Помни слова Спасителя о богатых, как трудно им, уповающим на богатство, войти в Царствие Божие (Мк. 10, 23), и что их доля - мука вечная за привязанность к богатству и за жестокосердие к бедным, ибо они отходят от Христа с печалью, когда предлагают им продать имение и раздать нищим, о коих они не пекутся. Жалки вообще богачи как извратившие свою природу, как одичавшие и полагающие жизнь не в Боге, а во множестве стяжания, готовые снять с бедного последнюю рубашку. Наше богатство - Бог и Его правда и милость.

* * *

Главный недуг юноши богатого, о коем говорится в Евангелии, был тот, что он страстно предан корысти, сребролюбию - с ног до головы, и сердце его не было милостиво, а жестоко, несострадательно к бедным, и он солгал Господу Сердцеведцу, что сохранил от юности все заповеди: он не любил ни Бога, ни ближнего, любил только себя, любил копить и собирать, а не нищим подавать. Видел голодного - не накормил, нагого - не одел; вообще, нуждающемуся в чем-либо не помогал. Видишь ли ты, жалко ему собранное, жаль отдавать. Молиться ли станет - о деньгах думает, а не о Боге; вообще, только о земном помышляет, а не о том, как бы любить пламеннее Бога и ближнего, добро творить усерднее; а заповеди творит только по виду, как бы напоказ другим. О, душа моя окаянная, бегай и ты подобного лицемерия и двоедушия!

* * *

Господи, какое богатство дал ты человеку! Ты дал Себя Самого, всю благодать Духа Святого, будущее царство сего вечными благами и радостями, - а земное богатство, привязанность к нему лишает человека Бога и вечной жизни, оно является врагом человеку. Мудрствуй же о нем по Христову и апостольскому учению и примеру святых, как они смотрели на богатство земное, как его добровольно оставляли, как его презирали, считали за сор, за великое препятствие к боголюбию, спасению души. Еще ли тебе мало богатства духовного? Ведь Сам Бог отдал тебе всего Себя, даде Себя боящимся Его (Пс. 110, 5); а ты слушаешь лести врага и завидуешь богатым, со дня на день обогащающимся и лишающимся - Кого? Самого Господа!

Святой праведный Иоанн Кронштадтский

 

Зачем нужен духовник

Кто такой духовник? Не всегда ответ на этот вопрос очевиден: иногда люди пытаются наделить священника слишком широким кругом «полномочий» – ищут в нем наставника не только в их духовном исправлении, но и в разных жизненных, порой даже бытовых ситуациях. Верно ли это? Зачем на самом деле нужен духовник?

К сожалению, зачастую люди, приходящие в храм, считают приемлемым для себя исповедоваться сегодня у одного священника, а в следующий раз – у другого. Хотя это странно, ведь мы для исцеления какой-то телесной болезни постараемся найти одного хорошего врача, чтобы он нами всё время занимался.

То же самое можно сказать и о взаимоотношениях человека и священника. Когда к священнику кто-то приходит на исповедь один, второй, третий раз, он начинает понемногу этого прихожанина узнавать: обстоятельства его жизни, его внутренний склад, какие-то личностные особенности. Так складываются доверительные отношения, человек начинает у этого священника окормляться, который постепенно становится его духовником.

В среде верующих бытует такая идея: нужно сначала попросить священника быть духовником, тогда он будет не просто принимать исповедь, но и особо молиться за свое духовное чадо. На мой взгляд, можно, конечно, и попросить, но дело в том, что христианская жизнь не терпит никакого формализма. Если священник человека регулярно перед собой видит, проникается какими-то его скорбями, печалями, нуждами, относится к ним как к своим в каком-то смысле, то он, безусловно, будет об этом человеке молиться. Если же священник, у которого человек исповедуется несколько лет подряд, не молится о нем, то странно ожидать, что после такой просьбы начнет.

Церковная жизнь должна быть совершенно естественной, природной, как дыхание, и в ней не нужно каких-то сложных нагромождений, конструкций, связанных с испрашиванием чего-либо и с ответом на это – положительным либо отрицательным. А иначе какие-то торжественные заявления звучат, люди как бы о чем-то договариваются даже, но эти отношения не складываются. Когда же они сложились, то совершенно необязательно это специально как-то называть. Есть сам факт, и он гораздо более значим, чем любые его наименования.

Существуют определенные различия между духовником и духовным отцом. Наверное, можно охарактеризовать их так: духовник – это священник, у которого человек регулярно исповедуется и с которым регулярно советуется, а духовный отец – это священник, которому удалось способствовать именно рождению человека для христианской жизни. Ведь процесс вхождения в эту жизнь не всегда бывает безболезненным: подчас и страсти восстают, и искушения одолевают. И когда священник всё это вместе с человеком переживал – подобно родителям, которые сидят у постели больного ребенка без сна и отдыха, пока не поставят его на ноги, – тогда возникает это отцовство. И сам человек начинает так к священнику относиться. Это совершенно определенный уровень заботы и ответственности духовника и доверия и послушания чада.

Обретение духовника – это всегда таинство

«Нужно ли духовника как-то специально искать, и как это делать правильно?» – вопрос очень распространенный. Намного проще, когда человек ходит в какой-то один храм, живет жизнью прихода и обретает там духовника. Но может получиться так, что он пришел в какой-то конкретный храм, расположенный ближе к дому или почему-то по сердцу пришедшийся, но там не встречает священника, который бы вызывал особое чувство доверия, ответы которого на вопросы соответствовали бы его внутренней духовной потребности, его нужде. Ведь в жизни мы тоже общаемся со многими людьми, но немногие становятся друзьями и близкими. А в идеале, конечно, духовник или духовный отец должен быть близким человеком – тем, с кем ты единомыслен. И тогда совершенно естественно пойти на службу в другой храм или забраться в Интернет и почитать, что говорит такой-то священник, что пишет такой-то. А бывает, услышишь в храме чью-то проповедь, которая тронет сердце, и в результате поймешь, что именно этот священник может стать настоящим наставником для тебя.

Не всегда так получается, но это не значит, что не надо жить церковной жизнью и постоянно ходить к одному и тому же священнику на исповедь и обращаться за советом. Я сейчас говорю скорее о некоем идеале, к которому нужно стремиться.

Обретение духовника или духовного отца – это всегда таинство. Мне запали в сердце слова одного священника о том, что исповедь – это таинство усыновления: во-первых, человека Богом, потому что он вновь из сына, ушедшего на страну далече, превращается в сына возлюбленного, который вернулся в отцовский дом; а во-вторых, своего рода человека священником, потому что между ними устанавливаются особые отношения.

Если у пасомого присутствует подлинное желание измениться, если всё всерьез, по-настоящему, глубоко, то это становится залогом такого же искреннего и серьезного отношения к нему священника и он как пастырь может гораздо больше дать. И тогда эти самые отношения сыновства и отцовства завязываются и устанавливаются.

Ведь порой ты будто топчешься на месте, потому что приходящий раз за разом на исповедь тебя не то что не слышит – не слушает. Ему не нужны твои слова, а нужно что-то свое, и это «что-то» может находиться вообще не в плоскости христианской жизни. Такого человека получится утешить, поддержать, но его духовная жизнь не получит развития, и в какой-то момент эти отношения себя изживут и перейдут к некоему взаимному разочарованию.

Безусловно, одна из задач священника – указывать человеку на эти и другие его ошибки, точнее – помогать их увидеть, чтобы он не блуждал кругами, а шел более прямым путем, сократил его. Такой своего рода навигатор. Еще точнее сказать: духовник помогает пройти тем путем, которым он сам когда-то прошел.

Нужно ли и можно ли менять духовника?

Бывает такая деликатная ситуация, когда человек, окормлявшийся у одного священника, потом по какой-то причине понимает, что ему хочется обратиться за духовным советом к другому батюшке и исповедоваться уже у него. Стоит ли к этим своим внутренним потребностям прислушиваться?

На мой взгляд, человек должен в Церкви искать того, что служит к созиданию его души и помогает идти ко спасению. И если ты понимаешь, что священник не может ответить на важнейшие вопросы твоей жизни, то, безусловно, будешь искать другого – это совершенно правильно и естественно.

Но надо при этом по отношению к себе быть, наверное, даже более строгим, чем к священнику. Ведь очень часто бывает, что человек, задавая вопросы, ждет, чтобы ответы изменили что-то в его жизни, а сам при этом ничего не делает. Но те ответы, которые мы получаем, могут лишь указать нам направление пути, побудить к какой-то внутренней работе. И если этой работы не будет, то спустя какое-то время ответы утратят для нас как бы свою актуальность. Нередко именно из-за этого люди вступают на путь неких блужданий в Церкви.

Иногда дело вовсе не в том, что священник не дает тебе чего-то важного, потому что он не внимательный, не начитанный, не глубокий, а просто ты в какой-то момент понимаешь, что другой священник ближе тебе по духу. Как при этом поступить? Я считаю, что здесь нет какого-то единого правила, всё достаточно индивидуально. Один пожилой батюшка говорил: если у тебя есть духовный отец и ты по какой-то причине от него уходишь к другому священнику, то у тебя, возможно, будет хороший духовный отчим, но уже не отец. Это, подчеркиваю, в том случае, если был именно духовный отец. Если же таких глубоких, серьезных внутренних отношений не было со священником, тогда я к перемене духовника никаких препятствий не вижу.

С духовником или без духовника?

Можно ли обходиться совсем без духовника? Не иметь священника, к которому ты приходишь на исповедь регулярно и которому ты задаешь какие-то вопросы, – на мой взгляд, нельзя, это будет совершенно неправильно. А вот без духовника, который может тебя вести путем христианской жизни, который может быть в какой-то степени учителем этой жизни, людям порой приходится обходиться. Потому что само духовническое служение требует от пастыря достаточно большой отдачи и самопожертвования. Но у современного священника, как и любого современного человека, очень мало к такой самоотдаче способности.

Однако надо помнить: всё, что нам не дают люди, может восполнить Господь. В патериках есть такие слова: «Богу угодно, чтобы вы, люди, исправляли друг друга и вы, люди, прислушивались друг к другу». Поэтому ни в коем случае нельзя пренебрегать тем, что Господь посылает. Если священник тебя чему-то может научить, пусть научит. Если потребуется впоследствии что-то большее, Господь тебе это большее даст: или у другого священника, или в этом священнике нечто откроется.

Господь восполнит, если мы со смирением и с доверием будем у Него этого искать. Но это в тех случаях, когда мы действительно ищем.

Игумен Нектарий (Морозов)